могли прикинутся и убогими, вспомните как любил это делать нагваль Хенаро. или молодая ведьма легко надевала личину дряхлой старухи.
Вас послушать дак и Скоморохи тогда просто клоуны. на базе петросяна.
Сорок Калик со Каликаю:
А из пустыни было Ефимьевы,
Из монастыря из Боголюбова,
Начинали калики нарежатися
Ко святому граду Иерусалиму,
Сорок калик их со каликою.
Становилися во единой круг,
Оне думали думушку единую,
А едину думушку крепкую;
Выбирали болшева атамана
Молоды Касьяна сына Михаилыча.
А и молоды Касьян сын Михаиловичь,
Кладет он заповедь великую
На всех тех дородных молодцов:
— А итить нам, братцы, дорога не ближнея
Итти будет ко городу Иерусалиму,
Святой святыни помолитися,
Господню гробу приложитися,
Во Ердань-реке искупатися,
Нетленною ризой утеретися,
Итти селами и деревнями,
Городами теми с пригородками.
А в том-та веть заповедь положена:
Кто украдет, или кто солжет,
Али кто пуститца на женской блуд,
Не скажет болшему атаману,
Атаман про то дело проведает,–
Едина оставить во чистом поле
И окопать по плеча во сыру землю.–
И в том-та веть заповедь подписана,
Белые рученки исприложены:
Атаман Косьян сын Михаиловичь,
Податаманья – брат ево родной
Молоды Михаила Михаиловичь.
Пошли калики в Ерусалим-град.
А идут неделю уже споряду,
Идут уже время немалое,
Подходят уже они под Киев-град,
Сверх тое реки Череги,
На ево потешных на островах
У Беликова князя Владимера.
А и вышли оне из раменья,
Встречу им-та Владимер-князь:
Ездит он за охотою,
Стреляет гусей, белых лебедей,
Перелетных малых утачак,
Лисиц, заицов всех поганивает.
Пригодилося ему ехати поблизости,
Завидели ево калики тут перехожия,
Становилися во единый круг,
Клюки-пасохи в землю потыкали,
А и сумочки исповесили,
Скричат калики зычным голосом,
Дрогнет матушка сыра-земля,
З дерев вершины попадали,
Под князем конь окарачелся,
А богатыри с коней попадали,
А Спиря стал постыривать1),
Сема стал пересемовать.
Едва пробудитца Владимер-князь,
Разсмотрил удалых добрых молодцов,
Оне-та ему поклонилися,
Великому князю Владимеру,
Прошают у него светую милостиню,
А и чем бы молодцам душа спасти.
Отвечает им ласковой Владимер-князь:
— Гои вы еси, калики перехожия!
Хлебы с нами завозныя,
А и денег со мною не годилося,
А и езжу я, князь, за охотою,
За зайцами и за лисицами,
За соболи и за куницами,
И стреляю гусей, белых лебедей,
Перелетных малых утачак,
Изволите вы итти во Киев-град
Ко душе княгине Апраксевне;
Честна роду дочь королевична
Напоит-накормит вас, добрых молодцов,
Наделит вам в дорогу злата-серебра.–
Недолго калики думу думали,
Пошли ко городу ко Киеву.
А и будут в городе Киеве,
Середи двора княженецкова,
Клюки-посохи в землю потыкали,
А и сумочки исподвесили,
Подсумочья рыта бархата,
Скричат калики зычным голосом,—
С теремов верхи поволялися,
А з горниц охлупья2) попадали,
В погребах питья сколыбалися.
Становилися во единый круг,
Прошают святую милостыню
У молоды княгини Апраксевны.
Молода княгиня испужалася,
А и болно она передрогнула,
Посылает столников и чашников
Звать калик во светлу гридню.
Пришли тут столники и чашники,
Бьют челом-поклоняютца
Молоду Касьяну Михайлову
Со своими его товарищами
Хлеба есть во светлу гридню
К молодой княгине Апраксевне.
А и тут Косьян не ослушался,
Походил во гридню во светлую,
Спасову образу молятца,
Молодой княгине поклоняютца.
Молода княгиня Апраксевна
Поджав ручки, будто турчаночки,
Со своими нянюшки и мамушки,
С красными сенными деушки.
Молоды Касьян сын Михаиловичь
Садился в место болшее,
От лица ево молодецкова,
Как бы от солнучка от Краснова,
Лучи стоят великия.
Убиралис тут все добры молодцы,
А и те калики перехожия
За те столы убраныя.
А и столники-чашники
Поворачевают-пошевеливают
Своих оне приспешников,
Понесли-та ества сахарныя,
Понесли питья медвяныя.
А и те калики перехожия
Сидят за столами убраными,
Убирают ества сахарныя,
А и те вить пьют питья медяныя,
И сидят оне время час-другой,
Во третьем часу подымалися,
Подымавши, оне богу молятца,
За хлеб за соль бьют челом
Молодой княгине Апраксевне
И вcем столникам и чашникам.
И тово оне еще ожидаючи
У молодой княгини Апраксевны,
Наделила б на дорогу златом-серебром,
Сходить бы во град Иерусалим.
А у молодой княгини Апраксевны
Не то в уме, не то в разуме:
Пошлет Алешунку Поповича
Атамана их уговаривати
И всех калик перехожиех,
Чтоб не итти бы им сево дня и сего числа.
И стал Алеша уговаривати
Молода Касьяна Михаиловича,
Зовет х нягине Апраксевне
На долгия вечеры посидети,
Забавныя речи побаити,
А сидеть бы наедине во спалне с ней.
Молоды Касьян сын Михаиловичь,
Замутилось ево серце молодецкое,
Отказал он Алеши Поповичу,
Не идет на долгия вечеры
К молодой княгине Апраксевне
Забавныя речи баити.
На то княгиня осердилася,
Посылает Алешунку Поповича
Прорезать бы ево суму рыта бархата,
Запехать бы чарочку серебрену,
Которой чарочкой князь на приезде пьет.
Алеша-та догадлив был:
Распорол суму рыта бархата,
Запехал чарочку серебрену
И зашивал ее гладехонко,
Что познать было не можно то.
С тем калики и в путь пошли,
Калики с широка двора,
С молодой княгиней не прошаютца,
А идут калики не оглянутца.
И верст десяток отошли оне
От столнова города Киева.
Молода княгиня Апраксевна
Посылает Алешу во погон за ним.
Молоды Алеша Поповичь млад
Настиг калик во чистом поле,
У Алеши вешство нерожденое,
Он стал с каликами здорити,
Обличает ворами-разбойниками:
— Вы-та, калики, бродите по миру по крещеному,
Ково скрадите, своем зовете,
Покрали княгиню Апраксевну,
Унесли вы чарочку серебрену,
Которой чарочкой князь на приезде пьет! –
А в том калики не даютца ему,
Молоду Алеши Поповичю.
Не давались ему на обыск себе.
Поворчал Алешинка Поповичь млад.
Поехал ко городу Киеву,
И так приехал во столнои Киев-град.
Во то же время и во тот же час
Приехал князь из чиста поля,
И с ним Добрынюшка Никитичь млад.
Молода княгиня Апраксевна
Позовет Добрынюшку Никитича,
Посылает за каликам,
За Косьяном Михаиловичем.
Втапоры Добрынюшка не ослушался,
Скоро поехал во чисто поле,
У Добрыни вештво рожденое и ученое,
Настиг он калик во чистом поле,
Скочил с коня, сам бьет челом:
— Гои еси, Касьян Михаиловичь,
Не наведи на гнев князя Владимера,
Прикажи обыскать калики перехожия,
Нет ли промежу вас глупова! –
Молоды Касьян сын Михаиловичь
Становил калик во единой круг
И велел он друг друга обыскивать
От малова до старова,
От старова и до болша лица,
До себя, млада Касьяна Михаиловича.
Негде та чарочка не явилася –
У млада Касьяна пригодилася.
Брат ево, молоды Михаила Михаиловичь,
Принимался за заповедь великую,
Закопали атамана по плеча во сыру землю,
Едина оставили во чистом поле
Молода Касьяна Михаиловича,
Отдавали чарочку серебрену
Молоду Добрынюшки Микитичю,
И с ним написан виноватой тут
Молоды Касьян Михаиловичь.
Добрыня поехал он во Киев-град.
А и те калики – в Ерусалим-град.
Молоды Касьян сын Михаиловичь
С ними, калики, прощаетца.
И будет Добрынюшка в Киеве
У млады княгини Апраксевны,
Привес он чарочку серебрену,
Виноватова назначено –
Молода Касьяна сына Михайлова.
А с таво время-часу захворала она скорбью недоброю:
Слегла княгиня в великое во агноище.
Ходили калики в Ерусалим-град,
Вперед шли три месяца.
А и будут в граде Ерусалиме,
Святой святыни помолилися,
Господню гробу приложилися,
Во Ердане-реке искупалися,
Нетленною ризою утиралися,
А все-та молодцы отправили;
Служили обедни с молебнами
За свое здравие молодецкое,
По поклону положили за Касьяна Михаиловича.
А и тут калики не замешкались,
Пошли ко городу Киеву
И ко ласкову князю Владимеру.
А идут назад уже месяца два,
На то место не угодили они,
Обошли маленкаи сторонкаю
Ево, молода Касьяна Михаиловича;
Голосок наносит помалехонку,
А и тут калики остоялися,
А и место стали опознавать,
Подалися малехонко
И увидели молода Касьяна сын Михаиловичь:
Он ручкой машит, голосом кричит.
Подошли удалы добры молодцы,
Вначале атаман, родной брат ево
Михаила Михаиловичь,
Пришли все оне, поклонилися,
Стали здравствовать.
Подает он, Касьян, ручку правую,
А оне-та к ручке приложилися,
С ним поцеловалися
И все к нему переходили.
Молоды Касьян сын Михаиловичь
Выскакивал из сырой земли,
Как есен сокол из тепла гнезда.
И все оне, молодцы, дивуютца.
На ево лицо молодецкое
Не могут зрить добры молодцы,
А и кудри на нем молодецкия до самаго пояса.
И стоял Касьян не мало число –
Стоял-в-земле шесть месяцев,
А шесть месяцев будет полгода.
Втапоры пошли калики ко городу Киеву,
Ко ласкову князю Владимеру.
Дошли оне до чюдна креста Леванидова,
Становилися во единой круг,
Клюки-посохи в землю потыкали,
И стоят калики потихохунку.
Молоды Михаила Михаиловичь
Атаманом еще правил у них,
Посылает лехкова молодчика
Доложитьца князю Володимеру:
— Прикажит ли итти нам поабедати? –
Владимер-князь пригодился в доме,
Послал он своих клюшников-ларешников
Побить челом и поклонитися им-та, каликам,
Каликам пообедати,
И молоду Касьяну наособицу.
И тут клюшники-ларешники
Пришли оне х каликам, поклонилися,
Бьют челом х князю пообедати,
Пришли калики на широкой двор,
Середи двора княженецкова
Поздравствовал ему Владимер-князь,
Молоду Касьяну Михаиловичю,
Взял ево за белы руки,
Повел во светлу гридню.
А втапоры молоды Касьян Михаиловичь
Спросил князя Владимера
Про молоду княгиню Апраксевну:
— Гой еси, сударь Владимер-князь!
Здравствует ли твоя княгиня Апрексевна? –
Владимер-князь едва речи выговорил:
— Мы-де уже неделю-другу не ходим к ней.–
Молоды Касьян тому не брезгует,
Пошел со князем во спалну к ней,
А и князь идет, свои нос зажал,
Молоду Касьяну то нечто ему,
Никакова духу он не верует.
Отворяли двери у светлы гридни,
Раскрывали окошечки косящетые,
Втапоры княгиня прощалася,
Что нанесла речь напрасную.
Молоды Касьян сын Михаиловичь
А и дунул духом святым своим
На младу княгиню Апраксевну,–
Не стало у ней тово духу-пропасти,
Оградил ея святой рукой,
Прощает ее плоть женскую,
Захотелос ей, и пострада она:
Лежала в страму полгода.
Молоды Касьян сын Михаиловичь
Пошел ко князю Владимеру во светлу гридню,
Помолился Спасову образу
Со своими каликами перехожими,
И сажалися за убраны столы,
Стали пить-есть, потешатися.
Как будет день в половина дня,
А и те калики напивалися,
Напивалися и наедалися,
Владимер-князь убиваетца,
А калики-та в путь нарежаютца.
Просит их тут Владимер-князь
Пожить-побыть тот денек у себе.
Молода княгина Апраксевна
Вышла ис кожуха, как ис пропости.
Скоро она убиралася,
Убиралася и нарежалася,
Тут же к ним к столу пришла
С нянками, с мамками
И с сенными красными девицами;
Молоду Касьяну поклоняетца
Бес стыда без сорому,
А грех свои на уме держит.
Молоды Касьян сын Михаиловичь
Тою рученкои правою размахивает
По тем ествам сахарныем,
Крестом огражает и благословляет,
Пьют-едят, потешаютца.
Втапоры молоды Касьян сын Михаиловичь
Вынимал из сумы книшку свою,
Посмотрил и число показал,
Что много мы, братцы, пьем-едим, прохложаемся,
Уже третей день в доходе идёт.
И пора нам, молодцы, в путь итти.
Вставали калики на резвы ноги,
Спасову образу молятца
И бьют челом князю Владимеру
С молодой княгиней Апраксевнои
За хлеб за соль ево,
И прощаютца калики с князем Владимером
И с молодою княгинею Апраксевною.
Собрались оне и в путь пошли
До своего монастыря Боголюбова
И до пустыни Ефимьевы.
То старина, то и деянье.
Добру быти 
Вся сила грозового ливня выпала на нашу поляну и капище, а на огороды церковников - ни-ни. 
): 
а в кишках нервов больше чем в голове 
Мозг - ретранслятор. 
- этож люди святые были. Думаю всёж со словом кал тут нет связи, либо она косвенная. ведь как раз весь кал то по эту сторону реки и останется. Калинов мост мыслю значит огненный, раскалённый. Дойти до белого каления то есть очень высокой температуры, огонь наоборот очищает от всякого кала- возможно именно в этом связь столь разных по смыслу определений в одном слоге. А вообще у нас Светлоока спец по разбору слов и всякой всячины типа молитв, жду авторитетного мнения
: 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума